Главная Общество Владимир Евстратов: «Мне важен результат»

Владимир Евстратов: «Мне важен результат»

За эти годы он собрал немало званий и наград. Однако сегодня Заслуженный и Почетный металлург РФ наиболее ценной считает самую первую свою медаль – «За освоение целинных земель», полученную в годы учебы в институте. По его словам, достичь успеха можно, только усвоив уроки прошлого.

– Кем вы хотели стать в детстве?

– В школе я увлекся химией, поэтому решил выбрать профессию химика-технолога и поехал поступать в Куйбышевский индустриальный институт на специальность «Химические пластмассы и волокна». Однако не прошел по конкурсу и, вернувшись в Ашу, устроился на метзавод.

– Сильно расстроились?

– Нисколько! Когда я пришел на предприятие и увидел, как производится металл, какие люди здесь работают, лишился всяких сомнений и через год поступил в Челябинский политехнический на металлургический факультет.

– Первый год работы на заводе был тяжелым для вас?

– Очень тяжелым. Мне только исполнилось 17 лет, а коллектив, в который я попал, составляли люди, имеющие жизненный и профессиональный опыт. Я, ученик электрослесаря, был закреплен за электромонтером Титом Трофимовичем Хомановым, которому было уже около 60 лет. Профессионал-самоучка, очень грамотный человек, он многому научил меня. Оставалось привыкнуть к шуму, жару горячего металла, работе в ночную смену…

– Но, тем не менее, вы решили остаться в металлургии.

– Мне просто понравилось. Причем я заинтересовался именно прокатным производством – более организованным, определяющим конечный продукт металлургического производства.

– Для вас до сих пор важен конечный результат?

– Да. Мне важен результат. Методы его достижения могут быть любыми.

– Кого еще вы считаете своими наставниками?

– Мне очень помог Н.Я. Извеков, работавший тогда заместителем начальника ЛПЦ №1. Человек незаурядного ума, решительный, технически очень грамотный, он всегда вел меня по жизни. Со временем Николай Яковлевич перешел в начальники цехов, потом стал главным инженером и при этом всегда присматривался ко мне. Я отчетливо понял это, когда меня перевели из первого проката во второй зам. начальника цеха. Во многом это произошло благодаря разговору Извекова с директором Соловковым, ведь я находился в недостаточно зрелом возрасте, а подразделение было одним из крупнейших на заводе.

Вообще, я благодарен той системе, которая существовала на предприятии. Нас всех пропускали через рабочие профессии. Поступив в ЛПЦ №1, я некоторое время работал в конструкторском бюро, делал схемы коммуникаций всего подразделения. Все исходил, везде пролез, осмотрел, всех расспросил. Теперь понимаю, что руководство делало это для того, чтобы я познакомился с цехом. Затем меня поставили на работу на нагревательные печи. Тогда технология отличалась от современной: каждый день надо было убирать шлак, заправлять печку. С одной стороны – жар, с другой – холод, постоянно оседающая сера – печи в тот период работали на мазуте. Начались проблемы со здоровьем, я думал, что конец мне настанет на этих печах...

Позднее меня перевели на стан вальцовщиком, после – мастером смены участка листоотделки. Там я понял, как надо организовывать производство, на что обращать внимание в технологии, чтобы исключить простои, улучшить качество продукции и обеспечить выполнение плана. Каждый день велся учет расхода металла: сколько скомплектовали, порезали, отгрузили… Это была система, и приходилось ежедневно отчитываться не только о показателях смены, но и с начала текущего временного периода. Вокруг трудились старые мастера: Беляев, Долгополов, Прозоров… Мне было просто неудобно работать хуже.

В дальнейшем, два года пробыв начальником производственно-ремонтной базы, я был переведен в ЛПЦ №2, где отработал восемь лет. Я благодарен начальнику этого цеха, В.Т. Бобрикову, специалисту от Бога. Благодаря его принципиальности и инициативности ЛПЦ №2 считался одним из лучших цехов. Потом я возглавил ЛПЦ №3, работа в котором научила меня взаимодействовать со сложными людьми. Коллектив цеха составляли высококвалифицированные специалисты, знающие себе цену. Когда комплектовали это подразделение, отбирали лучших: если в первом прокате были открытые, простые мужики, то во второй и третий прокат пришло уже следующее поколение, нацеленное на быстрый результат. Однако каждый знал свое дело, цех работал стабильно. Мы осваивали производство кинескопной ленты для масок цветного телевидения, разрабатывали сложные марки стали для оборонной промышленности. А затем мне предложили перейти на работу в заводоуправление…

Я очень не хотел уходить с производства, потому что работа там творческая. В административном аппарате же – бумаги… Меня пригласили к директору, сказали: «Будешь работать». Я честно ответил: «Не буду». Тогда собрали партком, повторили свое предложение. Я вновь отказался. «Тогда положишь партбилет на стол», – пригрозили. Говорю: «Я вам завтра же его принесу». Так продолжалось месяц. Потом юрист завода И.В. Лашманова сказала: «Или с работы уходи, или соглашайся». Так я возглавил производственный отдел.

Тогда действовала плановая система, дважды в год мы ездили на загрузку в Москву, где собирали всех производителей металла, просчитывали, сколько можем произвести, периодически добавляли план, кооперировали с другими заводами, выделяли материальные ресурсы. Сегодня же приходится работать с тем, у кого есть деньги, стабильности при этом нет, а маневренность должна быть большая. Я считаю, что АМЗ повезло, потому что у нас относительно комбинатов маленькие объемы производства, и мы можем любой заказ выполнить оперативно. Я считаю, что это один из факторов, за счет чего завод выжил в трудные времена и выстоит в дальнейшем.

– Вы чувствуете, как изменились за это время?

– Да. Появился другой взгляд на вещи. Благодаря тому, что я прошел всю производственную цепочку, меня сегодня сложно обмануть, ведь я знаю сущность многих процессов, представляю, с кого и сколько можно спросить. Это помогло организовать работу и с партнерами, и с заводчанами.

– Вашему руководству присущ определенный стиль?

– У меня такой принцип: ставлю перед собой цель и добиваюсь ее, как бы тяжело ни было. Потому что если такой цели не ставить, внимание и возможности будут распыляться. Надо выделить основную проблему и решать ее, находя для этого ресурсы.

– В каком случае у вас могут опуститься руки?

– Даже не знаю. Если руки опускаются – надо уходить с работы.

– Какие решения даются тяжелее всего?

– Когда речь идет о наказании людей. Бывают ситуации: ставишь задачу, обеспечиваешь необходимыми ресурсами – все должно получиться, а человек ее не выполняет. Приходится применять к нему определенные меры административного или материального взыскания. Я понимаю, когда нельзя выполнить задание по объективным причинам, но когда это разгильдяйство… Наказание неизбежно, но для меня это всегда проблема. Бумага о взыскании может лежать долго, смотришь на нее, думаешь, что у провинившегося есть семья, что ему жить надо… А с другой стороны – ну почему он так легковесно относится к работе, нанося ущерб имиджу и бюджету предприятия?

– Вам удается избежать привязанности к людям на работе?

– Я считаю, работа есть работа. Здесь мы думаем о производстве, качестве продукции, увеличении прибыли и будущем завода. За пределами предприятия нужно отпускать эти мысли и вести себя по-другому. Привязанность – понятие из другой области.

– Это слабость?

– Думаю, да. Переступая порог завода, я становлюсь другим человеком. В свободное время стараюсь поменьше говорить о работе, потому что, как только разговор затрагивает эту тему, все начинают задавать вопросы, давать советы… Надо отвлекаться, обсуждать другие темы.

– Когда успеваете расширить кругозор для бесед на отвлеченные темы?

– К сожалению, на это почти не остается времени. Когда я работал в цехе, после трудового дня успевал почитать книги, сходить в кино… Все изменилось, когда перешел в производственный отдел. Тогда для заводов наступили тяжелые времена, началась перестройка, связи между предприятиями разрушились. Работать приходилось очень много.

Сейчас все обстоит примерно так же: в течение дня надо решать текущие вопросы, следить за финансовым состоянием завода, планировать расходы и приготовиться к следующему дню. Приходишь домой, просматриваешь какую-то литературу, смотришь новости – все. На сон остается 6-7 часов.

– Что вы считаете своим личным достижением?

– Самое главное – у нас сегодня есть возможность обновить завод. В следующем году АМЗ исполнится 115 лет. Объекты, построенные за это время, морально и технически устарели. Требования к продукции, которые выдвигают потребители, мы уже не можем выполнить в полной мере. Поэтому очень важно менять оборудование – постепенно, исходя из наличия финансовых средств.

Я считаю, что мы уже достигли многого. Привели в порядок сталеплавильное производство – сегодня оно у нас одно из лучших в России. Модернизировали оборудование ЛПЦ №3, реорганизовали работу комплекса товаров народного потребления. Кроме того, был построен энерговырабатывающий комплекс, который еще до пуска электропечи обеспечивал предприятие дешевой электроэнергией. И самый масштабный проект, реализуемый нами сегодня, – реконструкция прокатного производства. Закончив ее, мы получим компактный мини-завод, выпускающий миллион тонн проката в год.

– Вы столько сил и средств вложили в модернизацию сталеплавильного производства – может ли случиться так, что в связи с кризисом оно будет приостановлено?

– Если мы собираемся сохранить завод, то должны отстоять свое сталеплавильное производство. Надо искать выгодные технологии и недорогие материалы, заниматься оптимизацией численности людей, чтобы это производство было выгодным для АМЗ. Ведь на привозной заготовке удобно работать, когда выпускаешь одну или две марки стали, а у нас их гораздо больше, и мы просто не сможем удовлетворять запросы своих потребителей. Уменьшение же объемов производства увеличит себестоимость нашей продукции.

– Как думаете, вступление страны в ВТО подействует как сплачивающий фактор для российских предприятий?

– Я думаю, российские компании пойдут по пути слияния и укрупнения. Только объединив мощности, можно противостоять иностранному бизнесу. Небольшим же предприятиям придется нелегко.

– В том числе и Ашинскому метзаводу?

– Да. Нас ждут непростые времена. – Какие три совета Вы можете дать сегодняшней молодежи? – Во-первых, надо получать образование. Во-вторых, надо научиться ставить перед собой цели и достигать их. И, в-третьих, надо делать больше добрых дел. Ведь жизнь – это не только работа, вокруг нас – люди, и мы должны помогать им в меру своих возможностей. Для человека своего уровня считаю долгом заниматься строительством университетов, храмов, музеев, спортивных центров. Занимаясь подобными объектами, мы делаем Ашу комфортнее и привлекательнее для молодежи, а значит, вдыхаем в нее жизнь. Если нет возможности воплощать масштабные проекты, старайтесь помогать близким людям, хотя бы в мелочах.

– На кого Вы можете положиться сегодня?

– На членов своей семьи, Совет директоров АМЗ, руководителей структурных подразделений и весь трудовой коллектив, который доверил мне эту работу.

Анастасия ГУСЕНКОВА

Уважаемые читатели!

По требованию российского законодательства, комментарии проходят премодерацию. Мы не публикуем сообщения, содержащие мат, сниженную лексику и оскорбления, даже в случае замены букв точками, тире и любыми иными символами. Не допускаются сообщения, призывающие к межнациональной и социальной розни.